Жонглер на доверии: какие люди нужны современной культуре

Текст материала

Тема культурного лидерства сегодня — одна из самых актуальных для профессионального сообщества. О нем, в частности, много говорилось на прошедшем недавно в Москве форуме «Музейный гид», который традиционно проводит Благотворительный фонд Владимира Потанина в рамках ежегодного фестиваля «Интермузей». В кулуарах форума старший научный сотрудник Бизнес-школы им. Саида Оксфордского университета Пеграм Харрисон, который давно занимается изучением этого явления, рассказал «Ридусу», какими должны быть современные культурные лидеры, откуда они берутся, и чем отличаются от предшественников.

Как сегодня на Западе трактуется понятие культурного лидерства?

— Я полагаю, понятие культурного лидерства на Западе не очень сильно отличается от российского представления. И на самом деле мне кажется, что в России культурные лидеры даже пользуются большим уважением. Лично я считаю, что культурный лидер должен прежде всего представлять ценности культуры и того культурного учреждения, которым он управляет.

Должен ли культурный лидер обладать какими-то особыми навыками и компетенциями? Условно говоря, директор завода может успешно возглавить музей?

— Руководитель музея — это, конечно, особенный человек, но я не думаю, что у него есть какие-то особые навыки. Директор завода не может сразу стать успешным руководителем музея, но вполне может этому научиться. Я полагаю, самое главное требование к культурному лидеру — не конкретные компетенции, а скорее гуманистический подход. То есть такие руководители должны очень хорошо уметь разрешать конфликты и увлекать за собой очень разных людей, прислушиваться к различным мнениям и управлять ими.

Должен ли такой человек хорошо разбираться в той области культуры, которой руководит?

— Сейчас он может разбираться в этом меньше, чем раньше. Главное, чтобы ему доверяли. Приведу пример: дирижер оркестра, которому должны доверять все музыканты, сам может уметь играть только на одном музыкальном инструменте.

Да, но он знает музыку в целом — сольфеджио, нотную грамоту, композиторов, их произведения и т. д.

— Пример, возможно, не идеален, но этим я хотел подчеркнуть, что культурный лидер прежде всего должен обладать способностью вызывать доверие у всех, с кем работает. Уровень знаний и погружения в конкретную область культуры при этом менее значим.

Вы сказали, что в России культурных лидеров уважают больше, чем на Западе. Почему?

— Это мое личное впечатление. Я полагаю, Россия является страной чрезвычайно богатой и разнообразной с точки зрения культуры. Возможно, это следствие необходимости соединять различные сообщества и нации, которые вместе живут в такой большой стране. И, может быть, в России очень уважают культуру и культурные институты потому, что именно они обеспечивают социальную сплоченность людей и общества.

Должны ли быть специальные программы для подготовки культурных лидеров в вузах и других учебных заведениях? Как обстоят с этим дела на Западе?

— Однозначно да. И образование в этой области необходимо улучшать. Дело в том, что руководители из сферы культуры проходят ограниченное обучение. То есть они могут очень хорошо знать определенные направления, например историю, но при этом не очень хорошо понимают, как обеспечить общественное благополучие в том культурном институте, который возглавляют. Они, возможно, не знают, как общаться с политиками, каким образом собирать денежные средства для различных программ. А все это — очень важные аспекты для современного культурного лидера. Сейчас на Западе очень мало хороших программ для подготовки культурных лидеров. Одна из них существует в Оксфорде, который я представляю.

Чему, на ваш взгляд, могут поучиться у Запада развивающиеся страны и есть ли, напротив, в странах Восточной Европы вообще и в России в частности опыт, который было бы полезно изучить западным государствам?

— Культурные лидеры должны уметь высказываться на определенные общественно значимые темы, о которых не говорят руководители в других сферах. И есть такие вопросы, которые очень важны на Западе, но пока мало обсуждаются в России. Например, проблемы изменения климата, миграции, социального и экономического неравенства. Практически каждая культурная программа в Европе пытается ответить на эти вопросы, а в России, как мне кажется, пока еще это не так. Но, возможно, со временем ситуация изменится.

С другой стороны, Россия и страны бывшего Советского Союза, а также многие государства Восточной Европы столкнулись с огромными и очень быстрыми переменами — социальными, экономическими и т. д. И культурные институты помогали им пережить эти изменения и объяснить людям, что происходит, как адаптироваться. Запад за последнее время с такими серьезными социально-экономическими пертурбациями не сталкивался, но они могут возникнуть, в том числе в связи с теми проблемами, о которых я сказал выше. Поэтому, возможно, культурным институтам Западной Европы придется научиться у России тому, что я бы назвал лидерством перемен.

Какие наиболее актуальные задачи и вызовы стоят сегодня перед лидерами в сфере культуры?

— Мы уже упомянули некоторые из них — социальное и экономическое неравенство, изменения климата и миграция. И, в частности, музеи должны пересмотреть то, каким образом они ставят для себя цели в этих условиях. Потому что сейчас они взаимодействуют не только со специалистами, но и с большим количеством очень разных людей. Так, в Великобритании мы видим сегодня множество мигрантов. И музеи, возможно, должны пересмотреть политику коммуникации с гражданами, расширить ее на новые категории населения.

С мигрантами все понятно, а как музеи могут помочь решить проблему изменения глобального климата?

— Я недавно говорил с директором одного музея, и она сказала, что изменение климата помогло ее музею, как ни странно, потому что стал чаще идти дождь и, соответственно, люди не гуляют на улице, а приходят в ее музей. Этот пример демонстрирует, что изменение климата реально и даже на местном уровне к нему необходимо адаптироваться. Что же касается борьбы с такими явлениями, музей может стать площадкой для конструктивных дискуссий, распространять информацию, рассказывать о существовании тех или иных проблемы, делиться своей обеспокоенностью.

Как меняется подход к управлению культурной сферой, какое влияние оказывают цифровизация, глобализация и другие современные тренды?

— Может быть, как раз цифровизация — основная причина того, что культурные лидеры стали чаще появляться со стороны. Это люди, которые знакомы с современными технологиями и наряду с другими своими компетенциями могут привнести их в культурный сектор. Цифровизация стала очень важной для культурного пространства и самых разных его представителей. Один пример: хрупкие ценные коллекции сейчас могут быть безопасно представлены большому количеству людей без риска ущерба для них. И одна из причин, по которым это можно сделать, как раз те ценные навыки, которые появились у культурных лидеров.

В прошлом культурные лидеры были полностью сосредоточены на вопросах культуры, сегодня им необходимо умение работать по нескольким направлениям, которые зачастую противоречат друг другу. Помимо культуры это коммерческие интересы, а также ценности и приоритеты общества в целом и его конкретных групп. Культурный лидер должен научиться жонглировать этими тремя «мячиками».

А должны ли культурные институты каким-то образом встраиваться в экономику, коммерциализироваться?

— Нужно искать золотую середину. Необходимо, с одной стороны, учитывать коммерческие интересы, а с другой — культурные приоритеты. Деньги в культуре — это не самоцель, они нужны для того, чтобы можно было себе позволить какие-то дорогостоящие мероприятия — театральную постановку, выставку и т. д. Кстати, в одном из исследований, которое проводили мои коллеги, они спрашивали руководителей музеев, с кем те проводят больше всего времени. И оказалось, что раньше они больше времени проводили с кураторами или с какими-то деятелями искусства, а сейчас — с финансистами, представителями компаний, денежными донорами. И руководители музеев полагают, что в будущем им придется проводить еще больше времени именно с теми людьми, которые представляют для них деньги. С самыми разными людьми со стороны, не имеющими прямого отношения к культуре.

Не получится ли так, что в будущем им вообще придется посвящать все свое время людям, далеким от искусства?

— Надеюсь, что нет. Это возможно, но хотелось бы этого не допустить. Я полагаю, что в будущем, особенно это касается наиболее крупных музеев, у самого главного руководителя будет три заместителя, каждый из которых будет отвечать за один из тех «мячиков», о которых мы говорили, — культурные вопросы, коммерческие и социальные.