Где искать подлинности и счастья в эпоху фейков

Текст материала

Хочешь быть счастливым? Иди в музей!

Тема счастья возникла не случайно. Запрос на него сегодня в обществе колоссальный, тому свидетельство многочисленные курсы и тренинги на тему «Как стать счастливым». О счастье любят поговорить даже в деловом сообществе и на самом высоком государственном уровне: для политиков, бизнесменов и всех, кто так или иначе способен влиять на чужую жизнь, становится важно отчитываться, насколько они осчастливили других людей.

Разумеется, и культура не могла остаться в стороне от этого процесса. Вопрос о том, может ли поход в музей сделать человека счастливым, стал ключевым на форуме «Музейный гид», который традиционно проводит Благотворительный фонд Владимира Потанина в рамках ежегодного фестиваля «Интермузей».

Генеральный директор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова отвечает на него положительно и считает, что именно в этом миссия музея. По ее словам, она поняла это в 2015 году во время выставки Валентина Серова, которая вызвала такой ажиотаж, что люди часами стояли в очередях на морозе. Но на выходе они говорили: «Да, это было тяжело, зато потом — три часа абсолютного счастья». Правда, чтобы удержать светлые ощущения за пределами выставочного пространства, необходимо все-таки до мелочей заботиться о комфорте посетителей, чтобы весь музей был зоной положительных эмоций, признала эксперт.

Ощущение счастья способны подарить даже музеи, посвященные печальным страницам истории и предметам, уверен директор финского музея Amos Rex Кай Картио. 
Когда мы работаем с трагедией через искусство, это может дать нам какой-то кусочек счастья, и у нас есть в этом потребность, — пояснил он.

Вместо зарядки

Знаменитый историк Василий Ключевский писал: «Искусство любят люди, которым не удалась жизнь». И он прав, полагает представитель президента РФ по международному сотрудничеству Михаил Швыдкой. При этом, согласно свежему исследованию ВЦИОМ, 86% россиян считают себя вполне или относительно счастливыми. Правда, когда речь заходит об удовлетворенности жизнью, цифры совсем другие, потому что включается мозг и материальный фактор. А счастье — это чистая эмоция, и она абсолютно субъективна, отметил эксперт. К слову, меньше всего счастливчиков в Москве и Санкт-Петербурге, где очень высок уровень социального расслоения.

Искусство дарит восторг, радость, умножает жизненный опыт и представления о мире. Но счастье ли это? — риторически поинтересовался Швыдкой.
Соприкасаясь с искусством, человек расширяет горизонты, развивает ум и эстетическое восприятие. Кроме того, в глобальном мире, где все больше людей оторваны от корней, музей способен создать такое пространство, в котором каждый может ощутить себя частью общества. Все это позволяет почувствовать себя более полноценным и более счастливым, но музей сам по себе давать ощущение счастья не обязан, согласился старший научный сотрудник Бизнес-школы им. Саида Оксфордского университета Пеграм Харрисон.

Между тем в Канаде посещение музеев уже прописывается как лекарство в официальных медицинских рецептах, а некоторые храмы искусства завели собственного штатного доктора, рассказала генеральный директор Фонда Потанина Оксана Орачева. Исследования показали, что поход в музей по своему терапевтическому эффекту сравним с физкультурой, а занятия спортом как минимум улучшают настроение.

«Водил меня Серега на выставку Ван Гога»

Музейный бум добрался и до провинции. Так, в Республике Коми в последние три года посещаемость учреждений культуры ежегодно увеличивается на 15—20%, сообщил региональный министр культуры, туризма и архивного дела Сергей Емельянов. Но, возможно, этот рост — просто дань моде, предположил доцент Европейского университета в Санкт-Петербурге Михаил Лурье. По его словам, музеи стали таким же элементом престижного потребления, как дорогие рестораны. Кстати, по мнению эксперта, это касается и счастья: для современного человека престижно быть счастливым.

Вместе с тем повышенный интерес к музеям — тренд мировой. В эпоху фейков, когда стирается грань между реальностью настоящей и дополненной, именно в музее зритель ищет подлинности, отметила директор Дома-музея Рембрандта в Амстердаме Лидевай де Куккук. При этом сами музеи охотно экспериментируют с новыми форматами и цифровыми технологиями. И здесь важно не переборщить. Во-первых, использование таких инструментов должно быть логически оправданным. Во-вторых, музею следует оставаться честным и четко обозначать, где аутентичные предметы, а где — реконструкция и декорация.

В целом музеи все больше поворачиваются лицом к человеку. Они не просто открывают двери, позволяя любоваться своими богатствами, но и пытаются максимально подстроиться под запросы аудитории — насколько это позволяют рамки безопасности, как самих посетителей, так и коллекций. Таблички «Руками не трогать» сменяются призывами сделать это обязательно. Разумеется, когда речь не идет о хрупких и особо ценных экспонатах.

Среди новых форм, с которыми экспериментируют музеи, стоит особо выделить коллаборацию с театром: становятся популярны спектакли, созданные на базе музейных документов и экспонатов, которые могут проходить как в самих музеях, так и на других площадках. Музею это дает привлечение новых посетителей, театру — свежие идеи вместо бесконечной интерпретации старых пьес.

В музей за покупками

Музей в супермаркете и супермаркет в музее — еще одна примета времени. И это нормально, считают многие представители музейного сообщества. Современные музеи встраиваются в общественные пространства с ресторанами, магазинами и другими точками для досуга, куда люди могут прийти, чтобы пообщаться с друзьями или просто приятно провести время.


© facebook.com/potaninfoundation

Сегодня музей — это также драйвер развития местных территорий и сообществ. Он объединяет вокруг себя людей и охотно выходит за пределы собственных стен, меняет окружающий ландшафт и образ жизни населения. Например, благодаря созданию небольшого краеведческого музея в деревне Учма Ярославской области ее жители перестали пить. Увидев свои лица в экспозиции, они захотели выглядеть достойно в глазах гостей, пояснила директор музея Елена Наумова. А в Самаре администрация города задумалась о реконструкции местной набережной после того, как Музей модерна стал проводить на ней масштабный фестиваль с большим количеством зрителей.

Но расширение границ музея ставит перед ним сложные и противоречивые задачи: как одновременно сохранить коллекции и сделать их общедоступными, добиться максимальной открытости и не скатиться в балаган.

Музейная фишка — публичное одиночество. Но если XIX век поставил задачу преодоления элитарности в пользу публичности, то XXI ставит вопрос о преодолении публичности в пользу индивидуальности, — подчеркнул руководитель специализации «менеджмент музеев и галерей» в МВШСЭН Владимир Дукельский.

По его словам, люди больше не хотят быть анонимными посетителями, а развитие искусственного интеллекта и больших данных позволяет выстраивать точечную работу со зрителем с учетом его интересов. Не стоит забывать и о том, что сами музеи имеют естественные пределы посещаемости. Например, музей-корабль может просто затонуть, если пропустить туда слишком много людей. Этого, кстати, не понимают зачастую даже власти, требуя постоянного увеличения показателя. Впрочем, пока для большинства российских музеев все-таки более насущным остается вопрос привлечения посетителей, а не сдерживания.